Про намерения

Итак, по оленям и тупорылым пидорам прошлись, на Меган Фокс посмотрели, криптомнезию и ТРО обсудили («промоноложили», говорит, дарю), вернемся к Джошуа Кнобу и его экспериментальной философии.

На примере с бизнесменом и окружающей средой он рассматривает довольно любопытную и серьезную проблему этических установок и норм, существующих в сознании людей и влияющих на их отношение к жизненным ситуациям. Кноб говорит о так называемых побочных эффектах (side-effects), то есть таких вещах, которые действующий мог предвидеть, но не способствовал их появлению. Так вот, если побочный эффект был отрицательным, большинство опрашиваемых оценивали действия субъекта как сознательные, преднамеренные. Если же эффект оказался положительным,  то он вроде как произошел сам собой.

Ладно, бизнес да окружающая страна — не такие уж животрепещущие темы, у нас есть традиционная народная забава, привлекающая лучшие умы на форумы страны — обсуждение ныне покойного политического деятеля. Возьмутся, например, за того, который взял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой, и начнут припоминать, как он полстраны на сибирских курортах полоскал. В результате выходит, что есть два критерия оценки — одни судят по результатам деятельности, другие — по намерениям.

Оба подхода грешат субъективностью, но по факту, если как следует поразмыслить, второй даже немного честнее, что ли. Вот смотрите, когда мы начинаем с результатов, мы невольно конструируем намерение, о котором зачастую доподлинно неизвестно, а поскольку все мы люди, вроде как, то начинаем судить по себе и/или по собственному опыту. От этого до истины далековато, согласитесь. Начинать нужно с начала, а не с конца.

Намеренность, или интенциональность — неотъемлемое свойство человека.  Понять его поведение, не зная намерений, невозможно. Если, конечно, мы имеем дело не с шизофреником или другим пациентом с расстройствами психики, который, намереваясь полить цветы, пойдет и ограбит какой-нибудь «Goldman Sachs». Если о ком-нибудь говорят, что он действует бездумно, это значит всего лишь, что его мотивы, по сути, неизвестны.

Ну, в самом деле, намерение — очень важная штука, оно влияет и на память, и на восприятие. Вот если я не намерен считать, что кого-то обидел, то попросту забуду щекотливый эпизод, о котором, без сомнения, будет помнить обиженный. Как ни крути, но я формирую свое восприятие мира с помощью своего же намерения. Интенция может быть бессознательной, кстати, то есть просто некой установкой где-то внутри, о которой я сам не всегда подозреваю (без двойной суточной дозы аскорбиновой кислоты уж точно).

Какое практическое применение может иметь вся эта экспериментальная философия, кроме чесания языками и клацанья пальцами на клавиатуре? Да любое. Например, можно успешно применять ее на ближних, особенно на тех, который известны парадоксальной логикой (в просторечии — женской). Не стесняйтесь, спрашивайте их, почему они поступили так или иначе. А полученные ответы можно без труда использовать для того, чтобы сделать свою картину действительности более ясной.

Пис.