Никакого хаоса, правда?

Знаете, может, у меня что-то не так с ассоциативным рядом, но когда случается очередная годовщина Большого и Страшного Взрыва сами знаете на какой АЭС, я обычно вспоминаю математика Яна Малкольма из «Парка юрского периода». Он, конечно, был мужик занудный и вредный, за что его и зажевал динозавр, но рассуждал интересно. В частности, утверждал, что существуют-де вещи, которые в принципе нельзя предсказать.

Например, в полете кирпича с крыши через атмосферу в ясную и безветренную погоду нет никаких загадок. Зная все условия, можно предсказать, найдет ли он катеринину головку, которую она так бережно носит на своих плечах, или же катеринина головка отделается легким испугом. Но чем сложнее изучаемая система, тем менее все предсказуемо.

Допустим, погода крайне чувствительна к начальным условиям, кои невозможно сосчитать. Вы в курсе: эффект бабочки и все такое — насекомое машет крыльями в Париже (и не сообщает об этом синоптикам), а в Токио набегает облачко. Капли по стеклу как стекают, а? Если Катенька в растерянности и только мило улыбается в ответ, то теория хаоса все же старается прибрать к рукам такие нелинейные зависимости.

Непредсказуемость, мол, норма жизни, а ничего линейного в реальном мире не существует. В любую строгую последовательность внутренне связанных событий могут вклиниться какие-нибудь незваные неожиданности, и кое-кто опоздает на работу. Чем сложнее система, тем больше неожиданностей; выходит «сделать хотел утюг, слон получился вдруг».

Окей, наука — это отлично, наука — это прекрасно. Наука (не в пример религии) действительно способна объяснять, основываясь на фактах и доказательствах. Но наука уже давно пытается управлять силами посложнее кирпича, подчинить себе то, что, кажется, невозможно просчитать. Какая, блять, планета Нибиру? LHC и мирный атом могут дать пизды всему человечеству, и нам уже не придется бороться с коррупцией.

Все это немного напоминает трехлетнего Коленьку с питбулем на поводке. Теория хаоса, меж тем, ничем не может помочь; она лишь печально констатирует, что все рано или поздно навернется. Вполне возможно, это не так, я не берусь ставить диагнозы и давать прогнозы.

— Знала бы, — говорит, — где упасть, соломки бы подстелила, а теперь придется копать антирадиационный бункер. Мало ли что!

Да, с бункером-то и спасительной шлюпкой — оно спокойнее (истерический закадровый смех). Впрочем, все спокойно и так: мирно горит энергосберегающая лампочка, персональный компьютер покорно обрабатывает беготню по клавишам и выводит на дисплей ровные строчки текста.

Ае, хикакого наоса — наоса хикакого, ае.